M.Heidegger "Being and time" 31. Being-there as Understanding

State-of-mind is one of the existential structures in which the Being of the 'there' maintains itself. Equiprimordial with it in constituting this Being is understanding. A state-of-mind always has its understanding, even if it merely keeps it suppressed. Understanding always has its mood.  

§ 31. Присутствие (речь идёт о Бытии "вот", однако в русском переводе вместо Da-sein идёт Dasein?) как понимание

Расположение - одна из экзистенциальных структур, в каких держится бытие «вот». Равноисходно с ним это бытие конституировано пониманием. Расположение всегда имеет свою понятность, хотя бы лишь так, что ее подавляет. Понимание всегда настроено.

If we Interpret understanding as a fundamental existentiale, this indicates that this phenomenon is conceived as a basic mode of Dasein's Being. On the other hand, 'understanding' in the sense of one possible kind of cognizing among others (as distinguished, for instance, from 'explaining'), must, like explaining, be Interpreted as an existential derivative of that primary understanding which is one of the constituents of the Being of the "there" in general.

Если мы его интерпретируем как фундаментальный экзистенциал, то тем самым указывается, что этот феномен понимается как основный модус бытия присутствия. «Понимание» наоборот в смысле одного из возможных родов познания среди других, скажем в отличие от «объяснения», должно вместе с этим последним интерпретироваться как экзистенциальный дериват первичного понимания, со-конституирующего бытие вот вообще.

We have, after all, already come up against this primordial understanding in our previous investigations, though we did not allow it to be. included explicitly in the theme under discussion. To say that in existing, Dasein is its "there", is equivalent to saying that the world is 'there'; its Being-there is Being-in. And the latter is likewise 'there', as that for the sake of which Dasein is. In the "for-the-sake-of-which", existing Being-in-the-world is disclosed as such, and this disclosedness we have called "understanding". In the understanding of the "for-the-sake-of-which", the significance which is grounded therein, is disclosed along with it. The disclosedness of understanding, as the disclosedness of the "for-the-sakeof-which" and of significance equiprimordially, pertains to the entirety of Being-in-the-world. Significance is that on the basis of which the world is disclosed as such. To say that the "for-the-sake-of-which" and significance are both disclosed in Dasein, means that Dasein is that entity which, as Being-in-the-world, is an issue for itself.  

Предыдущее разыскание ведь уже сталкивалось с этим исходным пониманием, без того, чтобы дать ему отчетливо войти в тему. Присутствие есть экзистируя свое вот, значит во-первых: мир «присутствует»; его бытие-вот есть бытие-в. И последнее есть тоже «вот», а именно как то, "ради чего" присутствие есть. В "ради-чего" экзистирующее бытие-в-мире как таковое разомкнуто, каковая разомкнутость была названа пониманием. В понимании "ради-чего" разомкнута и основанная в нем значимость. Разомкнутость понимания как разомкнутость "ради-чего" и значимости касается равноисходно полного бытия-в-мире. Значимость есть то, в видах чего разомкнут мир как таковой. "Ради-чего" и значимость разомкнуты в присутствии, значит: присутствие есть сущее, для которого как бытия-в-мире дело идет о нем самом.

When we are talking ontically we sometimes use the expression 'understanding something' with the signification of 'being able to manage something', 'being a match for it', 'being competent to do something'. In understanding, as an existentiale, that which we have such competence over is not a "what", but Being as existing. The kind of Being which Dasein has, as potentiality-for-Being, lies existentially in understanding. Dasein is not something present-at-hand which possesses its competence for something by way of an extra; it is primarily Being-possible. Dasein is in every case what it can be, and in the way in which it is its possibility. The Being-possible which is essential for Dasein, pertains to the ways of its solicitude for Others and of its concern with the 'world', as we have characterized them; and in all these, and always, it pertains to Dasein's potentiality-for-Being towards itself, for the sake of itself. The Being-possible which Dasein is existentially in every case, is to be sharply distinguished both from empty logical possibility and from the contingency of something present-at-hand, so far as with the present-at-hand this or that can 'come to pass'. As a modal category of presence-at-hand, possibility signifies what is not yet actual and what is not at any time necessary. It characterizes the merely possible. Ontologically it is on a lower level than actuality and necessity. On the other hand, possibility as an existentiale is the most primordial and ultimate positive way in which Dasein is characterized ontologically. As with existentiality in general, we can, in the first instance, only prepare for the problem of possibility. The phenomenal basis for seeing it at all is provided by the understanding as a disclosive potentiality-for-Being.

Мы применяем иногда в онтической речи выражение «понимать в чем» в значении «уметь справиться с делом», «быть на высоте», «кое-что уметь». Умеемое в понимании как экзистенциале не некое "что", но бытие как экзистирование. В понимании экзистенциально лежит бытийный способ присутствия как умения быть. Присутствие не есть нечто наличное, в придачу обладающее еще каким-то умением, но оно первично могущее-бытие. Присутствие есть всегда то, что оно умеет быть и как оно есть своя возможность. По сути могущее-бытие присутствия касается очерченных способов озабочения «миром», заботы о других и во всем этом и всегда уже умения быть к себе самому, ради себя. Могущее-бытие, каким всегда экзистенциально бывает присутствие, отличается равно от пустой, логической возможности, как и от контингентности чего-то наличного, насколько с ним может «случиться» то и то. В качестве модальной категории наличности возможность значит еще не действительное и никак не необходимое. Она характеризует лишь возможное. Она онтологически ниже (lower level) чем действительность и необходимость. Возможность как экзистенциал, есть напротив, исходнейшая и последняя позитивная онтологическая определенность присутствия; сперва ее подобно экзистенциальное вообще можно подать лишь как проблему. Феноменальную почву, чтобы ее вообще увидеть, дает понимание как размыкающее умение быть.  

Possibility, as an existentiale, does not signify a free-floating potentialityfor-Being in the sense of the 'liberty of indifference' (libertas indifferentiae). In every case Dasein, as essentially having a state-of-mind, has already got itself into definite possibilities. As the potentiality-for-Being which it is, it has let such possibilities pass by; it is constantly waiving the possibilities of its Being, or else it seizes upon them and makes mistakes. But this means that Dasein is Being-possible which has been delivered over to itself—thrown possibility through and through. Dasein is the possibility of Being-free for its ownmost potentiality-for-Being. Its Being-possible is transparent to itself in different possible ways and degrees.  

Возможность как экзистенциал означает не свободнопарящее умение быть в смысле «безразличия произвола» (libenas indifferentiae). Присутствие, как по сути расположенное, всегда уже попало в определенные возможности, как умение быть, какое оно есть, оно таковые упустило, оно постоянно лишает себя возможностей своего бытия, ловит их и промахивается. (почему упустило, почему ловит и промахивается?) Но это значит: присутствие есть ему самому врученное могущее-бытие, целиком и полностью брошенная возможность (пусть брошенная возможность, но не обязательно промахивающаяся в бросании). Присутствие есть возможность освобожденности для самого своего умения быть. Могущее бытие себе самому в разных возможных способах и степенях прозрачно.

Understanding is the Being of such potentiality-for-Being, which is never something still outstanding as not yet present-at-hand, but which, as something which is essentially never present-at-hand, 'is' with the Being of Dasein, in the sense of existence. Dasein is such that in every case it has understood (or alternatively, not understood) that 'it is to be thus or thus. As such understanding it 'knows' what it is capable of—that is, what its potentiality-for-Being is capable of. This 'knowing' does not first arise from an immanent self-perception, but belongs to the Being of the "there", which is essentially understanding. And only because Dasein, in understanding, is its "there", can it go astray and fail to recognize itself. And in so far as understanding is accompanied by state-of-mind and as such is existentially surrendered to thrownness, Dasein has in every case already gone astray and failed to recognize itself. In its potentiality-for-Being it is therefore delivered over to the possibility of first finding itself again in its possibilities.

Понимание есть бытие такого умения быть, какое никогда не предстоит как еще-не-наличное, но как по сути никогда не наличное оно «есть» с бытием присутствия и смысле экзистенции. Присутствие есть таким образом, что всегда поняло, соотв. не поняло, в том или ином своем бытии. Будучи таким пониманием, оно «знает», как оно с ним самим, т.е. с его умением быть, обстоит. Это «знание» не возникло лишь из имманентного самовосприятия, но принадлежит к бытию вот, которое по сути есть понимание. И лишь поскольку присутствие, понимая, есть свое вот, оно может заблудиться и обознаться в себе. И коль скоро понимание расположено и как такое экзистенциально выдано брошенности, присутствие всегда( почему всегда заблудилось?) уже в себе заблудилось и обозналось. В своем умении быть оно поэтому вверено возможности снова найти себя в своих возможностях.

Understanding is the existential Being of Dasein's own potentiality-for-Being; and it is so in such a way that this Being discloses in itself what its Being is capable of. We must grasp the structure of this existentiale more precisely.

Понимание есть экзистенциальное бытие своего умения быть самого присутствия, а именно так, что это бытие на себе самом размыкает всегдашнее как-оно с-ним-самим-обстояния. Структуру этого экзистенциала надлежит уловить еще точнее.  

As a disclosure, understanding always pertains to the whole basic state of Being-in-the-world. As a potentiality-for-Being, any Being-in is a potentiality-for-Being-in-the-world. Not only is the world, qua world, disclosed as possible significance, but when that which is within-the-world is itself freed, this entity is freed for its own possibilities. That which is ready-to-hand is discovered as such in its serviceability, its usability, and its detrimentality. The totality of involvements is revealed as the categorial whole of a possible interconnection of the ready-to-hand. But even the 'unity' of the manifold present-at-hand, of Nature, can be discovered only if a possibility of it has been disclosed. Is it accidental that the question about the Being of Nature aims at the 'conditions of its possibility'? On what is such an inquiry based? When confronted with this inquiry, we cannot leave aside the question: why are entities which are not of the character of Dasein understood in their Being, if they are disclosed in accordance with the conditions of their possibility? Kant presupposes something of the sort, perhaps rightly. But this presupposition itself is something that cannot be left without demonstrating how it is justified.  

Понимание как размыкание касается всегда всего основоустройства бытия-в-мире Как умение быть бытие-в всегда есть умение-быть-в-мире. Мир не только qua мир разомкнут как возможная значимость, но высвобождение самого внутримирного высвобождает это сущее на его возможности. Подручное как таковое, оказывается открыто в его полезности, применимости, вредности. Целость имения-дела развертывается как категориальное целое той или иной возможности взаимосвязи подручного. Но также и «единство» многосложного подручного, природы, позволяет открыть себя только на основе разомкнутости некой ее возможности. Случайно ли, что вопрос о бытии природы нацелен на «условия ее возможности»? В чем основано такое спрашивание? Относительно его самого не может быть опущен вопрос: почему неприсутствиеразмерное сущее понято в его бытии, когда разомкнуто на условия своей возможности? Кант возможно по праву выставляет подобную предпосылку. Но сама эта предпосылка всего менее может оставаться недоказанной в своем праве.

Why does the understanding—whatever may be the essential dimensions of that which can be disclosed in it—always press forward into possibilities? It is because the understanding has in itself the existential structure which we call "projection"[Entwurf]. With equal primordiality the understanding projects Dasein's Being both upon its "for-the-sake-of-which" and upon significance, as the worldhood of its current world. The character of understanding as projection is constitutive for Being-in-the-world with regard to the disclosedness of its existentially constitutive state-ofBeing by which the factical potentiality-for-Being gets its leeway (свобода действий в заданных пределах) [Spielraum]. And as thrown, Dasein is thrown into the kind of Being which we call "projecting". Projecting has nothing to do with comporting oneself towards a plan that has been thought out, and in iccordance with which Dasein arranges its Being. On the contrary, any Dasein has, as Dasein, already projected itself; and as long as it is, it is projecting. As long as it is, Dasein always has understood itself and always will understand itself in terms of possibilities. Furthermore, the character of understanding as projection is such that the understanding does not grasp thematically that upon which it projects—that is' to say, possibilities. Grasping it in such a manner would take away from what is projected its very character as a possibility, and would reduce it to the given contents which we have in mind; whereas projection, in throwing, throws before itself the possibility as possibility, and lets it be as such. As projecting, understanding is the kind of Being of Dasein in which it is its possibilities as possibilities.

 Почему понимание во всех сущностных измерениях размыкаемого в нем пробивается всегда к возможностям? Потому что понимание само по себе имеет экзистенциальную структуру, которую мы называем наброском [Entwurf]. Оно бросает бытие присутствия на его ради-чего не менее исходно чем на значимость как мирность своего всегдашнего мира. Набросковый характер понимания конституирует бытие-в-мире в аспекте разомкнутости его вот как вот умения быть. Набросок есть экзистенциальное бытийное устройство простора[Spielraum - простор, место для игр] (l’espace de jeu !!!)фактичного умения быть. И в качестве брошенного присутствие брошено в способ бытия наброска. Набросок не имеет ничего общего с отнесением себя к измысленному плану, по какому присутствие устраивает свое бытие, но как присутствие, оно себя всегда уже на что-то бросило и есть, пока оно есть, бросая. Присутствие понимает себя всегда уже и всегда еще, пока оно есть, из возможностей. Набрасывающий характер понимания значит далее, что оно само то, на что себя бросает, возможности, не конципирует (схватывает) тематически. Такое конципирование отнимет у наброска как раз его характер возможности, снизит его до данного, подразумеваемого состава, тогда как набросок в броске предбрасывает себе возможности как возможности и как таковым дает им быть. Понимание есть как набросок бытийный способ присутствия, в котором оно есть свои возможности как возможности.  

Because of the kind of Being which is constituted by the existentiale of projection, Dasein is constantly 'more' than it factually is, supposing that one might want to make an inventory of it as something-at-hand and list the contents of its Being, and supposing that one were able to do so. But Dasein is never more than it factically is, for to its facticity its, potentiality-for-Being belongs essentially. Yet as Being-possible, moreover, Dasein is never anything less; that is to say, it is existentially that which, in its potentiality-for-Being, it is not yet. Only because the Being of the "there" receives its Constitution through understanding and through the character of understanding as projection, only because it is what it becomes (or alternatively, does not become), can it say to itself 'Become what you are', and say this with understanding.

 На основе способа быть, конституируемого через экзистенциал наброска, присутствие всегда «больше» чем оно эмпирически есть, захоти и сумей кто зарегистрировать его как наличное в его бытийном составе. Оно опять же никогда не больше чем фактично есть, поскольку к его фактичности сущностно принадлежит умение быть. Присутствие как могущее-бытие однако никогда и не меньше, т.е. то, что в своем умении быть оно еще не есть, оно есть экзистенциально. И лишь поскольку бытие вот получает свою конституцию через понимание и его характер наброска, поскольку оно есть то, чем становится соотв. не становится, оно может понимая сказать себе самому: «стань тем что ты есть». 

Projection always pertains to the full disclosedness of Being-in-theworld; as potentiality-for-Being, understanding has itself possibilities, which are sketched out beforehand within the range of what is essentially disclosable in it. Understanding can devote itself primarily to the disclosedness of the world; that is, Dasein can, proximally and for the most part, understand itself in terms of its world. Or else understanding throws itself primarily into the "for-the-sake-of-which"; that is, Dasein exists as itself. Understanding is either authentic, arising out of one's own Self as such, or inauthentic. The 'in-' of "inauthentic" does not mean that Dasein cuts itself off from its Self and understands 'only' the world. The world belongs to Being-one's-Self as Being-in-the-world. On the other hand, authentic understanding, no less than that which is inauthentic, can be either genuine or not genuine. As potentiality-for-Being, understanding is altogether permeated with possibility. When one is diverted into [Sichverlegen in] one of these basic possibilities of understanding, the other is not laid aside [legt . . . nicht ab]. Because understanding, in every case, pertains rather to Dasein's full disclosedness as Being-in-the-world, this diversion of the understanding is an existential modification of projection as a whole. In understanding the world, Being-in is always understood along with it, while understanding of existence as such is always an understanding of the world. 

Набросок касается всегда полной разомкнутости бытия-в-мире; понимание как умение-быть само имеет возможности, намеченные кругом могущего в нем быть по сути разомкнутым. Понимание может вложить себя первично в разомкнутость мира, т.е. присутствие может понимать себя ближайшим образом и большей частью из своего мира. Или наоборот, понимание бросает себя прежде всего на ради-чего, т.е. присутствие экзистирует как оно само. Понимание есть или собственное, возникающее из своей самости как таковой, или несобственное. «Не» – не означает здесь, что присутствие запирается от своей самости и понимает «только» мир. Мир принадлежит к бытию его самости как бытию-в-мире. Собственное равно как несобственное понимание может опять же быть подлинным или неподлинным.(собственный-несобственный, подлинный-неподлинный?) Понимание как умение быть целиком и полностью пронизано возможностью. Вкладывание себя в одну из этих основовозможностей понимания не отменяет опять же другие Поскольку понимание касается всегда полной разомкнутости присутствия как бытия-в-мире, вкладывание себя пониманием есть скорее экзистенциальная модификация наброска как целого. В понимании мира всегда понято и бытие-в, понимание экзистенции как таковой есть всегда понимание мира.

As factical Dasein, any Dasein has already diverted its potentiality-forBeing into a possibility of understanding.

Как фактичное присутствие оно всегда уже вложило свое умение-быть в какую-то возможность понимания. 

In its projective character, understanding goes to make up existentially what we call Dasein's "sight"[Sicht]. 

Понимание в его характере наброска экзистенциально составляет то, что мы называем смотрением присутствия. 

With the disclosedness of the "there", this sight is existentially [existenzial sciende]; and Dasein is this sight equiprimordially in each of those basic ways of its Being which we have already noted: as the circumspection [Umsicht] of concern, as the considerateness [Rücksicht] of solicitude, and as that sight which is* directed upon Being as such [Sicht auf das Sein als solches], for the sake of which any Dasein is as it is.

Присутствие и есть равноисходно смотрение, экзистенциально сущее с разомкнутостью "вот", согласно характеризованным способам своего бытия как усмотрение озабочения, оглядка заботливости, как смотрение за бытием как таковым, ради какого присутствие всякий раз есть как оно есть.

 The sight which is related primarily and on the whole to existence we call "transparency"[Durchsichtigkeit]. 

Смотрение, первично и в целом отнесенное к экзистенции, мы именуем прозрачностью.

We choose this term to designate 'knowledge of the Self' ¹ in a sense which is well understood, so as to indicate that here it is not a matter of perceptually tracking down and inspecting a point called the "Self", but rather one of seizing upon the full disclosedness of Being-in-the-world throughout all the constitutive items which are essential to it, and doing so with understanding.

Мы выбираем этот термин для обозначения верно понятого «самопознания», чтобы показать, что в нем идет дело не о воспринимающем отслеживании и разглядывании точки самости, но о понимающем сквозном схватывании полной разомкнутости бытия-в-мире через его сущностные конститутивные моменты.

 In existing, entities sight 'themselves' [sichtet "sich"] only in so far as they have become transparent to themselves with equal primordiality in those items which are constitutive for their existence: their Being-alongside the world and their Being-with Others.

  Экзистирующее сущее усматривает «себя» лишь поскольку равноисходно в своем бытии при мире, в событие с другими как в конститутивных моментах своей экзистенции оно стало себе прозрачным.  

Le comprendre, en son caractère de projet, constitue existentialement ce que nous appelons la vue du Dasein. Cette vue existentialement coprésente à l’ouverture du Là, le Dasein l’est cooriginairement selon les guises fondamentales de son être qu’on a caractérisées, c’est-à-dire la circon-spection de la préoccupation, l’égard de la sollicitude, et il l’est en tant que vue sur l’être même en-vue-de-quoi le Dasein est chaque fois comme il est*. La vue qui se rapporte primairement et en totalité à l’existence, nous l’appelons la translucidité. Nous choisissons ce terme pour désigner la « connaissance de soi » bien comprise, c’est-à-dire pour indiquer qu’il ne s’agit pas dans celle-ci d’une détection et d’une contemplation perceptives d’un point fixe du Soi-même, mais d’une saisie compréhensive de l’ouverture pleine de l’être-au-monde à travers ses moments constitutifs essentiels. L’existant ne « se » voit que pour autant qu’il est devenu pour soi cooriginairement translucide dans son être auprès du monde et dans l’être-avec autrui comme moments constitutifs de son existence.

On the other hand, Dasein's opaqueness [Undurchsichtigkeit] is not rooted primarily and solely in 'egocentric' self-deceptions; it is rooted just as much in lack of acquaintance with the world.  

Наоборот, непрозрачность присутствия коренится не только и не прежде всего в «эгоцентрических» самообманах, но равным образом в незнании мира.

We must, to be sure, guard against a misunderstanding of the expression 'sight'. It corresponds to the "clearedness" [Gelichtetheit] which we took as characterizing the disclosedness of the "there". 'Seeing' does not mean just perceiving with the bodily eyes, but neither does it mean pure nonsensory awareness of something present-at-hand in its presence-at-hand. In giving an existential signification to "sight", we have merely drawn upon the peculiar feature of seeing, that it lets entities which are accessible to it be encountered unconcealedly in themselves. Of course, every 'sense' does this within that domain of discovery which is genuinely its own. But from the beginning onwards the tradition of philosophy has been oriented primarily towards 'seeing' as a way of access to entities and to Being. To keep the connection with this tradition, we may formalize "sight" and "seeing" enough to obtain therewith a universal term for characterizing any access to entities or to Being, as access in general.

Выражение «смотрение» надо конечно охранять от лжепонимания. Оно отвечает освещенности, в качестве какой мы характеризовали разомкнутость вот. «Смотреть» означает здесь не только не восприятие телесными глазами, но даже не чистое нечувственное восприятие наличного в его наличности. Для экзистенциального значения смотрения принято во внимание только то своеобразие видения, что доступному ему сущему оно дает встретиться неприкрыто самому по себе. Этого достигает конечно всякий «смысл» внутри своей генуинной области раскрытия. Традиция философии однако с самого начала первично ориентирована на «видение» как способ подхода к сущему и к бытию. Чтобы сберечь связь с ней, можно так широко формализовать смотрение и видение, чтобы тем самым был получен универсальный термин, характеризующий всякий подход к сущему и к бытию как подход вообще.  

By showing how all sight is grounded primarily in understanding (the circumspection of concern is understanding as common sense[Verständigkeit]), we have deprived pure intuition [Anschauen] of its priority, which corresponds noetically to the priority of the present-at-hand in traditional ontology. 'Intuition' and 'thinking' are both derivatives of understanding, and already rather remote ones. Even the phenomenological 'intuition of essences' ["Wesensschau"] is grounded in existential understanding. We can decide about this kind of seeing only if we have obtained explicit conceptions of Being and of the structure of Being, such as only phenomena in the phenomenological sense can become.

  Тем, что показано, как всякое смотрение первично основано в понимании, – усмотрение озабочения есть понимание как понятливость, у чистого созерцания отнят его приоритет, ноэтически отвечающий традиционному онтологическому приоритету наличного. «Созерцание» и «мышление» суть оба уже отдаленные дериваты-понимания. Феноменологическое «узрение сущности» тоже основано на экзистенциальном понимании. Об этом способе видения может быть решено только когда получены эксплицитные понятия бытия и структуры бытия как единственно могущие стать феноменами в феноменологическом смысле.

The disclosedness of the "there" in understanding is itself a way of Dasein's potentiality-for-Being. In the way in which its Being is projected both upon the "for-the-sake-of-which" and upon significance (the world), there lies the disclosedness of Being in general. Understanding of Being has already been taken for granted in projecting upon possibilities. In projection, Being is understood, though not ontologically conceived. An entity whose kind of Being is the essential projection of Being-in-theworld has understanding of Being, and has this as constitutive for its Being. What was posited dogmatically at an earlier stage now gets exhibited in terms of the Constitution of the Being in which Dasein as understanding is its "there". The existential meaning of this understanding of Being cannot be satisfactorily clarified within the limits of this investigation except on the basis of the Temporal Interpretation of Being.  

Разомкнутость "вот" в понимании есть сама способ умения-быть присутствия. В брошенности его бытия на ради-чего и вместе на значимость (мир) лежит разомкнутость бытия вообще. В бросании себя на возможности уже предвосхищено понимание бытия. Бытие в бросании себя на него понято, не конципировано онтологически. Сущее с бытийным образом сущностного наброска бытия-в-мире имеет конститутивом своего бытия понимание бытия. Что раньше было введено догматически, теперь документировано из конституции бытия, в котором присутствие как понимание есть свое вот. Соответственно удовлетворяющее очертаниям всего данного разыскания прояснение экзистенциального смысла этого понимания бытия сможет быть получено только на основе темпоральной интерпретации бытия.

As existentialia, states-of-mind and understanding characterize the primordial disclosedness of Being-in-the-world. By way of having a mood, Dasein 'sees' possibilities, in terms of which it is. In the projective disclosure of such possibilities, it already has a mood in every case. The projection of its ownmost potentiality-for-Being has been delivered over to the Fact of its thrownness into the "there". Has not Dasein's Being become more enigmatical now that we have explicated the existential constitution of the Being of the "there" in the sense of thrown projection? It has indeed. We must first let the full enigmatical character of this Being emerge, even if all we can do is to come to a genuine breakdown over its 'solution', and to formulate anew the question about the Being of thrown projective Being-in-the-world.

Расположение и понимание характеризуют как экзистенциалы исходную разомкнутость бытия-в-мире. Способом настроенности присутствие «видит» возможности, из которых оно есть. В бросающем себя на них размыкании таких возможностей оно всегда уже-настроено. Набросок самого своего умения быть вверен факту брошенности в "вот". Не становится ли бытие присутствия с экспликацией экзистенциального устройства бытия "вот" в смысле брошенного наброска загадочней? В самом деле. Мы должны только дать выступить полной загадочности этого бытия, пусть лишь чтобы суметь честным образом провалиться на ее «разгадке» и заново поставить, вопрос о бытии брошенно-набрасываюшего бытия-в-мире.  

But in the first instance, even if we are just to bring into view the everyday kind of Being in which there is understanding with a state-of-mind, and if we are to do so in a way which is phenomenally adequate to the full disclosedness of the "there", we must work out these existentialia concretely. 

Чтобы сначала хотя бы феноменально удовлетворительным образом ввести и обзор повседневный способ бытия расположенного понимания, полной разомкнутости вот, требуется конкретная разработка этих экзистенциалов.